Клавиатура надежно сломана, времени купить новую нет, пишу с экранной.
Существуют люди, похожие по характеру на кошек, кошки, по характеру похожие на людей.
Мой ЖКТ напрочь не создан для быстрого питания вроде пиццы, пельменей, растворимого кофе и орехового ассорти.
При разборе чемодана с наследием предков удалось отвоевать себе очередную клетчатую рубашку и черный, поеденный молью шарф.
Я должен разным лицам четыре нитяные феньки, и еще одну - в отдаленном будущем.
Мне хочется поймать некоторых людей за рукав, затащить в кафе, усадить напротив и долго говорить с ними о законах бытия.
Ленинградский вокзал в ночи отлично подходит для съемок сериала про бомжей или триллера про зомби.
У меня специфическое отношение к вокзалам. Если я уезжаю, мне паршиво, если прибываю - радостно, если встречаю кого-то - нервно, если провожаю - смешно и тревожно одновременно.
Призрак Клода реет над моей дурною головой, что тот черный ворон из народной песни. И Тереза с ним, рыжая бестия.
"Мы загребаемся с гитарой, рюкзаками, хвостами, ботинками, песнями и собакой, валяемся на диване или на полу, горланим, обнимаемся, переворачиваем все вверх дном, заказываем еду, употребляем ее и валим". Вот такая штаб-квартира получается.
Трагическая повесть плавно превращается в элегантные шорты стебную балладу гекзаметром.
"Мама - это норма, норма - это Бэтмен и, в свою очередь, Бэтмен - это мама".
Трамваи-кровопийцы следует маркировать.
Терпеть не могу фотографироваться.
Погода шепчет: "Ссссссидите дома..."