А сейчас давайте включим воображение, и я притворюсь писателем-прозаиком, проживающим в веке этак девятнадцатом, а то и раньше. Широко известным в узких кругах, прославившим родной журнал, в котором начинал, продолжал и заканчивал публиковаться, знаменитым настолько, чтобы знали в лицо все собаки ближайших переулков и демонстративно не узнавала богема, и к тому же скоропостижно скончавшимся. В противном случае я буду вынужден признать, что не имею никакого морального права публиковать собственные письма, раз уж я настолько малоизвестен, что, прочитав мое очередное творение, сестра спросила: "Это ты у кого в дайре нашел?"
Тем не менее, я, пожалуй, все же притворюсь, хотя бы даже и скверно, и здесь будут лежать бессовестно выдранные отрывки из лично-публичной переписки, которые мне в один прекрасный день пришло в голову вытащить на свет божий и общественное обозрение.

Письмо первое, биографическое, к монсеньору

Дед у меня был дальнобойщиком, причем возил в основном фрукты. Ездил далеко на юг, по просторам бывшего Советского Союза и ближнего зарубежья. Полагаю, любовь к новым местам и новым дорогам у меня от него. Когда я лежал в больнице, я облазил всю территорию, хотя гулять мне нередко запрещали. Нашел аллею с необыкновенной красоты фонарями, которая потом была описана в "Чеширском коте", пруд с толстыми разъевшимися утками, осинник, в котором обитал гордый и независимый рыжий кот, и целую площадь, обстроенную заброшенными зданиями. На даче, если мне попадался на глаза велосипед, я уезжал утром и возвращался где-то к ночи. Непередаваемое ощущение, когда дорожное полотно неспешно шуршит под ногами, как проползающая в обратную твоему движению сторону серая змея, по небу над твоей головой проплывают облака, а вокруг расстилается ранее не виденный пейзаж. И неизвестно, что будет за поворотом, что несет каждый следующий отрезок пути. Иногда это что-то обыкновенное, вроде стада коз, пасущихся у дороги, иногда, напротив, необычное и необъяснимое. Однажды я видел в перелеске машину без номеров, рядом с которой на траве лежало несколько табличек с номерными знаками, на выбор. Моя бурная фантазия тотчас же нарисовала мне преступную группировку, скрывающуюся в густых подмосковных лесах от властей, и чемодан с миллионом долларов в багажнике старого Пикапа. Потом, в поездке по местному городку, в промышленном квартале мне встретился огромный холм, на котором стояло маленькое белое здание с огромной не то телевизионной, не то метеорологической тарелкой на крыше. Вокруг холма вилась дорога, неухоженная, каменистая, как горный серпантин, машины туда практически не заезжали, и я мысленно обозвал белое здание перевалочным пунктом прибывающих в Тучково внеземных цивилизаций. Даже само название "Тучково" ассоциируется у меня не с основателями города Тучковыми, героями войны 12 года, а с летающими тучками из "Муми-троллей". А километре на двадцатом старого шоссе с потрескавшимся асфальтом я видел на придорожном дереве, на ветке, куда не достанет даже самый высокий человек, очень красивую фарфоровую куклу в платье. Она сидела там так, как будто ее специально усадили, а не забросили или что-то в этом роде, хотя ствол до этой ветки был совершенно гладкий, и вряд ли кто-то мог бы по нему вскарабкаться.
Есть еще совершенно особенное дело - встречи в пути, случайные, на пять минут. Вот так едешь на велосипеде, уже сам не знаешь даже, куда, куда руль крутанется, а тебе попадется навстречу старушка и спросит: "А ты не в Воробьевскую усадьбу? Если туда, то привет бабе Маше, гардеробщице, передай". И ты дальше крутишь педали и думаешь: что это за старушка, кем ей приходится эта баба Маша, и водятся ли фамильные привидения в Воробьевской усадьбе. Или вот тоже случай. Добирался я как-то в электричке домой с местного карьера, куда все ездят купаться. И в самый неподходящий момент началась проверка билетов. Билетов, конечно, нет, сумка с полотенцем и два яблока. Контролерша - этакий слонопотам - грозным басом требует заплатить или выходить. Тогда поднялся с крайнего сиденья молодой человек внешности Рыцаря Печального Образа и безмолвно отдал за меня эту жалкую тридцатку. Мы разговорились, оказалось, что он студент-химик из Белоруссии, а пока что летом работает проводником в поезда дальнего следования. И опять же, весной, в электричке, прекрасная девушка по собственной инициативе взяла и купила мне синюю звонко пищащую блок-флейту. А еще раз было, на шоссе у железнодорожного переезда водитель Камаза кинул в меня из кабины мармеладкой.
Это я к чему. Я мало знаю, людей, у которых в жизни происходили бы одно за другим события исторической значимости. В то же время magic is everywhere you go. По-моему, у каждого человека в жизни гораздо больше интересного, чем он утверждает, просто зачастую это проходит мимо как незначительное и не запоминается.

Письмо второе, романтически-наблюденческое, к некой прекрасной даме

У нас окончательно наступила зима. За окнами сыплется мелкий снег, похожий на муку, и ветер просеивает в свете фонарей отдельные крупинки. И кажется, что снег этот не здешний, а прилетел из совершенно другого мира, откуда-нибудь с Шварцхольмской черной мельницы или из южных штатов, где Эдвард Руки-ножницы вырезает изо льда скульптуры. Фонари зажигаются, многоэтажки мигают огнями... Жизнь волшебна и прекрасна.
Бывает, что я по вечерам сижу за столом как раз напротив окна, пишу ответы на какое-нибудь задание при свете пары свеч (и матушке на работе, и мне постоянно дарят свечи, должен же хоть кто-то их использовать) и смотрю в окно на улицу, как темнеет, как сумерки полиэтиленовыми серыми пакетами опускаются на дома на той стороне, как зажигается тонкая гранатовая цепочка аварийных красных фонарей на разграничительной полосе дороги, как появляются то в одном, то в другом месте золотистые квадраты окон, похожие на светлячков... В этом действительно есть что-то волшебное, и, наверное, благодаря этому мне обычно хорошо пишется по вечерам. Мой персонаж из, прости господи, фанфика любил поздним вечером прогуливаться по городу, заглядывать в окна и придумывать разные истории о людях, которые могли бы жить, например, вот в этой квартире с кружевными занавесками, или вон в той, где на окно падает тень от фигурной решетки...

А напоследок я скажу... <Письмо третье, полночное, к монсеньору>

В мире, если приступить к рассмотрению этого вопроса со всей возможной серьезностью, есть только две действительно важных вещи: воображение и любовь. Воображение - это способ, любовь - это смысл. А если произвести множество заумных вычислений, поделить общий коэффициент бесполезности фантазий, взвесить всю эйфорию, подсчитать в процентах значение любви - не суть важно, к кому или к чему - на каждом этапе и поделить получившееся число на количество мгновений отведенного отрезка жизненного пути, можно узнать, сколько и насколько человек был счастлив.

Давным-давно, в незапамятные времена, когда трава была зеленой, а я только-только зарегистрировался на дайри, кто-то из древних дайремонстров, пользователей-сотенников, а то и тысячников, на дневник которого я тогда был подписан, наставлял меня на путь истинный. Он утверждал, что для привлечения ПЧ нужно, как это ни парадоксально, иметь большое Избранное. Возможны также варианты: сделаться фикрайтером, создать сообщество, влиться в фандом или создать себе репутацию такого редкостного чудака-извращенца, чтобы люди сами приходили из любопытства на такое посмотреть. А для сохранения ПЧ - но это только на первое время - нужно подписываться в ответ.
Я в ответ не подписываюсь: только если заинтересует сам дневник, или читатель - мой давний знакомый, контакты которого мне бы не хотелось терять. Поэтому, когда на мою подписку следует ответная реакция, я поневоле задумываюсь: это банальная учтивость или проявление интереса ко мне?

 Vedmaaa, разрешите эту дилемму - расскажите, пожалуйста, которым из двух пунктов вы руководствовались. Если вам что-то здесь понравилось, то что? Если вы исполнили долг вежливости - надеюсь, мой дайр вас не разочарует. Располагайтесь со всем возможным в сетевом доме комфортом.

новоприбывшей - Томаса Лермонта?

Впервые после долгого перерыва приветствую ПЧ. Причина перерыва не в том, что ПЧ не приходили, а в том, что я их не приветствовал, но к делу это отношения не имеет.
У меня когда-то возник своеобразный концепт по поводу того, что значит термин "постоянный читатель". Постоянным на самом деле он мог бы считаться, если бы подписку на чужой дневник невозможно было бы аннулировать. Но, поскольку отписать можно в любой момент, читатель является по сути временным, а нет ничего более постоянного, чем некая времянка.

 Nait Kotikomaeroff, я вас сразу не поприветствовал, потом решил, что дорога ложка к обеду, а теперь вот пришел к выводу, что лучше поздно, чем никогда. Хорошо, если мои постоянные метаморфозы с форматом дневника, доступом в него и прочими катаклизмами вас не раздражают. Кстати, я так и не узнал, ты или вы?

новоприбывшему - светящиеся букашки?

 Принц Лелио, вы до меня добрались по разветвленной системе общих знакомых, насколько я понимаю? Обращаться на ты, на вы, по которому из ников? На то, что вы здесь не заскучаете, даже не надеюсь, но рад приветствовать у себя. Признаюсь, я ваш дайр давно уже втихушку читаю.

новоприбывшему - Лестата?

Помимо приветствий, мне бы еще хотелось толково попрощаться с одним человеком. Свел нас фанфикшн, продолжилось знакомство в дайре, а окончательно дружеские отношения установились в районе ФБ. Этому человеку мне всегда есть, что сказать, поэтому такой возможностью грех не воспользоваться. Пользуйтесь солнцезащитными кремами. Не пейте чай из пакетиков. Перестаньте переживать из-за идиотов. Деми, поверьте, ваше Бюро в один прекрасный день непременно рухнет к чертовой бабушке.
Дорогая Тень, до свидания - и до новых встреч.

переезжающей - чеширского кота в новый дом?

Я проснулся сегодня в два с четвертью часа дня на полу около дивана, с раскалывающейся от боли головой, мерзким самочувствием и стойким желанием убивать. Форточка была открыта, температура воздуха равнялась уличной, а из-за дождя на подоконнике образовалось озеро, в котором плавали цветочные горшки. О том, чтобы пойти приличия ради на последнюю пару, не могло быть и речи.
Я первый раз в жизни не спал всю ночь. В семь я сбросил сигнал будильника, сполз с дивана и мгновенно отключился. Чувствую, что организм мне еще не раз передаст дружеский привет. Что я делал ночью, я не помню. Кажется, я зачем-то пытался при свете лампы решать матан, высовывался в окно и наблюдал за вялым уличным движением, а потом какое-то время переписывался с Йаххи. О чем я переписывался с Йаххи, я тоже не помню.
Родриго Мартинес - народный герой.
Снег ушел восвояси туда, откуда пришел.
Мне почему-то на фоне мигрени и отсутствия снега вспомнилось лето, вот абсурд. Летом было... не то чтобы хорошо. Но сейчас вот мне мерзко, а тогда было спокойно. Летом дни мелькали картинками в калейдоскопе, рассыпались кусочками мозаики. Ступени моста через Яузу. Солнце, затапливающее жарким светом комнату и клетчатый плед. Белый радиоуправляемый кораблик в пруду одного из моих любимых парков. Складной столик, заставленный коробками, тарелками, упаковками, стаканами. Усталые, клюющие носом пассажиры вечернего троллейбуса. Ровные ряды неестественно глянцевых фруктов на прилавках. Один и тот же чужой плей-лист, поставленный на повтор. Шпаги с рельефными эфесами в Историческом музее. Отблески заката в оконных стеклах верхних этажей домов на Патриарших прудах. Мелкой россыпью - белые маргаритки на газоне напротив главного корпуса ТСХА. Засыпанный лепестками герани кухонный стол. Мигающая сиреневатым светом в коридоре лампа. Перестук колес электрички, сливающийся в один и тот же ритм, как перебор на гитаре. Вымощенные разноцветной плиткой дорожки Царицынского парка. Склоняющиеся к воде ветки ивы. Огромная вязанка хвороста у калитки.
Люди весь октябрь-ноябрь стремятся принимать судьбоносные решения, а я сижу и смотрю. "О, надо же, как их таращит..."
Нужно что-то делать.
Сознание выровнялось, подсознание подводит.
Тень, знай свое место.

Среди растений этой зимой я уже прочно определился как фикус. А вот из фауны предпочту быть белочкой. Той самой белочкой, которая проебала в своем же дупле пять килограммов грибов и мобилу. (с)
Я шкаф разбираю. Запасов клея хватит с избытком на небольшой магазин или на полк буйных токсикоманов.

Матушка второй день смотрит по ТВ "Сумерки". Главных героев уже помнит по именам и уморительно комментирует происходящее на экране. Даже жаль, что я всю вампирскую сагу терпеть не могу, - мог бы пойти повеселиться.
Семейные дела мои в последнее время становятся все страньше и чудесатее. Сестра ходит на какой-то дивный мастер-класс по акварельной живописи, устает. Надо будет ее выгулять завтра, когда буду встречать.
Я сначала не хотел много писать о семье. Но я их слишком сильно люблю, чтобы не писать.
Мои рассказы хотят почитать и оценить как минимум человека три - из взрослых и умных. Лектор по литведу, Аннушка, преподавательница вокала, и отец (ему-то оно зачем?).
Я понял, каким именно чаем меня поил психолог, и где такой чай взять. Китайский молочный улун, продается в развес в чайном магазинчике на Чистых прудах.
Скорее бы мне уже поставили голос так, как нужно.
Люди любят доверять мне что-то или отдавать на хранение. Я уже храню чужие любовные письма, чужие феньки и чужие дневники. А уж сколько таковых я просто читал или держал в руках... Яночка права, люди умильны.
Вчера выпал типично сургановский обещанный снег. Мы с одногруппником гуляли вокруг главного корпуса, без курток, и голосили: "Не надо на вы, генерал". Парни-слэшеры не менее обаятельны, чем девушки с таким же извратом головного мозга.
Хаттифнаты и шампиньоны похожи, за исключением того что ни один гриб не проводит электричество.
Приобретение дня - бракованная, похоже, лампа-лайтсейбер с желтыми плавающими амебками внутри.
Как только я успокоился, как только учебные долги и экивоки влюбленного мозга отошли на второй план, я снова начал работать круглосуточной бесплатной психиатрической помощью.
В Ботаническом саду осенней порой поселился педобир.
Хронический недосып обостряет мировосприятие.
В этом дневнике становится слишком много меня и слишком мало места.

1. Фикус (версия исправленная и дополненная)

2. Сборная солянка из странных существ

3. "- Это как называется? - скептически спросила Алиса, разглядывая систему приборов, напоминающих вместе огромных размеров самогонный аппарат.
- Штуковина! - кот удивленно махнул хвостом, не понимая, как можно перепутать штуковину со штукой или штукенью".
(с) неточная цитата - А. Гавронский "Страна Чудес ТМ"

4. Торшер-аквариум

5. Феньки недоплетенные.

Дайри упали.
"О! - подумал я. - Осталось только разобраться с делами в свободные сутки, и все станет вокруг голубым и зеленым".
А там не сутки... Вот печаль.

Когда М. рассказывала мне о моих недостатках, она затруднялась: назвать меня слабохарактерным или другим словом подобного значения было бы неправильно. Но что-то такое во мне все же есть.
Над этим стоило подумать, и вот я понял, какое именно слово следовало употребить.
Я уступчивый.
Не то чтобы мне нравилось уступать. Некоторые люди получают мазохистское удовлетворение от всего, что делают в ущерб к себе, я, по счастью, к ним не отношусь. Но, тем не менее, уступаю.
Я могу уступить место в маршрутке, на диване, на парапете фонтана, возможность что-то делать или не делать, право познакомиться первым с интересным человеком, понравившуюся вещь, первое место в любом соревновании, копирайты. Я могу уступить и промолчать, отправиться невесть куда невесть с кем с неизвестной мне целью - потому что так нужно.
Сегодня я спросил... Нет, не у ясеня.
"Не стой на пути у высоких чувств, - сказал мне поставленный на рандом плеер, - А если ты встал, отойди. Это сказано в классике, сказано в календарях - не плюй против ветра, не стой на пути".
Да будет так.

Если бы кто-то узнал - для себя и других внезапно,
как ежедневно, по зернышку, капля за каплей,
невыносимо выводит
все:
девочки постят цитаты на каждой своей вирт-странице
женщины ездят в метро с окаменевшими лицами
древнеегипетских кошек...
Если бы кто-то увидел - вполне вероятно, случайно,
как под покровом сумерек, по одному, строго втайне
тихо, неслышно уходят
прочь
из оргстекла и коробок банков, контор, магазинов
сломанные манекены - в сезонный, осенне-зимний
собственный-мир-понарошку.

Он бы понял: бессмысленно и невнятно
все пресловутые запутки и непонятки
стекают в канализацию вместе с
обрывками чувств и остатками мыслей,
и там, в черноте, поболтавшись с месяц,
перебродив, затонув и скиснув,

рождают кошмары.